Доктор медицинских наук, профессор, офтальмолог-хирург высшей категории
В.А.: Со Святослав Николаевичем я познакомился очень давно. Слышал о нем, когда еще учился в аспирантуре в Одессе, это было в 1965 – 1968 году. Тогда он еще только «набирал силы», но слух о нем уже доходил и туда. Святослав Николаевич считал себя учеником Тихона Ивановича Ерошевского, который поддержал его в тяжелый период, когда он имплантировал пациенту первый искусственный хрусталик, и Федорова уволили из Чебоксарского филиала НИИ глазных болезней им. Гельмгольца, и Тихон Иванович рекомендовал послать заведующим кафедры офтальмологии в Архангельск. Раз в пять лет Ерошевский устраивал республиканские конференции, на которые приезжал и молодой Федоров. На одной из таких конференций мы и познакомились. Это было в 70-х годах.
В.А.:Молодой, энергичный, но жесткий. Но это можно познать только, работая вместе с ним. В тот период он очень переживал из-за случившейся ситуации (прим. увольнение из Чебоксарского филиала НИИ глазных болезней им. Гельмгольца). На Федорова обрушился шквал недовольств со стороны корифеев офтальмологии из-за его утверждений о возможности имплантации искусственного хрусталика, никто даже еще не говорил о рефракционной хирургии. И на каждой конференции на Федорова было много резких «выпадов» со стороны известных офтальмологов того времени. Мой друг, аспирант Александр Дмитриевич Семенов, попал к Федорову, когда тот занимался лазером. И я приезжал к ним, когда Святослав Николаевич еще работал в небольшом подвальном помещении, но уже тогда начинал набирать силы.
В.А.: До МНТК Федоров участвовал в организации микрохирургических центров, которые осваивали новые технологии в офтальмологии: Куйбышев, Воронеж, Курск, Красноярк и других городах. Всего их было 13. В 1984 году я стал руководителем кафедры глазных болезней в Куйбышеве и ответственным за работу микрохирургического центра. Однажды, Святослав Николаевич пригласил руководителей центров на отчет. Я поехал с чувством уверенности в работе нашего микрохирургического центра, что мы нисколько не отстаем от других. Приехал, отчитался… Похвалы я, конечно, не дождался, а замечаний масса, и больше всего это касалось приобретения оборудования, поиска источников финансирования, хотя это была работа главного врача. Сижу, что-то в ответ бормочу про себя. А рядом со мной сидела Элеонора Валентиновна (прим. помощник Святослава Федорова), которая сказала: «Он все слышит». Это был 1985 год, тогда филиалы еще не создавались. У меня сложилось впечатление, что мы с Федоровым не поняли друг друга.
А 1986 году началось создание филиалов, и в 1987 году я созванивался с Александром Дмитриевичем (прим. руководитель по созданию филиалов) и сказал ему: «Саш, я не могу работать в Куйбышеве больше. Я хочу перейти в систему МНТК». И через неделю он перезвонил мне и предложил стать директором одного из филиалов: тамбовского или иркутского. В тех далеких краях я уже был (на Колыме), поэтому выбрал Тамбов. Федоров меня принял. В Тамбов я приехал, когда на месте филиала была еще пустота.С Федоровым у нас сложились нормальные отношения.
В.А.: Время было тяжелое, много было завистников. Первые 2 года мы получали финансирование из федерального бюджета, и все пациенты лечились у нас бесплатно, в том числе и рефракционные операции. Но в 1991 году рефракционная хирургия стала платной, а 1992 год начался с того, что Министерство здравоохранения отказалось финансировать работу всех филиалов МНТК, в том числе и нашего. Обращение к губернатору Тамбовской области осталось без внимания, и мы были вынуждены при согласии Федорова перейти на платные операции по сложившейся реальной стоимости. Только через несколько месяцев финансирование из федерального бюджета возобновилось, но обеспечивало только 15-20% от необходимого. Но пациенты нас поддержали: они шли на операции к нам, а не в другие больницы, в которой финансирование было достаточным для оказания им бесплатной медицинской помощи.
В.А.: Он жесткий, требовательный, но отходчивый и незлопамятный. Сложностей при работе с ним как таковых не было. Он всегда поддерживал своих коллег
В.А.: К сожалению, такой случай связан с его последним посещением нашего филиала. Обычно Федоров приезжал на юбилейные торжества с женой. А в тот раз Ирэн с ним не поехала. У нее был день рождения в конце мая, и она пригласила своих друзей: Пугачеву, Лужкова, Кобзона и других, и поэтому она не могла приехать. Мы ждали Святослава Николаевича на вертолетной площадке. Мы поддерживали связь по телефону, и тут он пропадает. Мы уже начали его искать. Оказалось, что с вертолетом были неполадки, и он приземлился в тамбовском аэропорту и приехал оттуда на попутной машине. После всех официальных встреч, уже вечером, Федоров пригласил меня к себе в номер поиграть в шахматы. Он играл хорошо, я тоже неплохо, но все 5 партий я проиграл, хотя все поединки были острыми. И он сказал мне: «Ладно. Не волнуйся, все впереди». Мне запомнился этот вечер, когда мы вот так тихо, спокойно с ним разговаривали.
Я думал, ну сейчас-то все обязательно наладится. И тут такое... На следующий день он улетел…
